В СССР его имя было легендой. По всей стране школьники на уроках разучивали песню о том, как «шел под красным знаменем командир полка, голова обвязана, кровь на рукаве». Этим командиром был прославленный герой Гражданской войны Николай Щорс. По официальной версии, Щорса сразила белогвардейская пуля. На самом же деле погиб он при весьма загадочных обстоятельствах. И этой тайне насчитывается почти сто десять лет

…В конце 40-х годов прошлого столетия на кладбище в Куйбышеве была произведена эксгумация тела Щорса. А далее – сухие строки экспертизы: пуля, которой был убит Щорс, вовсе не пулеметная, а от револьвера! Пуля вошла в затылок, а вышла через теменную кость. Причем выстрел был произведен с близкого расстояния. Иными словами, Николай Щорс был убит кем-то из своих, а не белогвардейцами, как это утверждала советская пропаганда

Украинский Чапаев

Начало необычайной популярности Николая Щорса выпало на 1935 год. И точкой отсчета можно считать встречу советского руководства с деятелями культуры и искусства, на которой Сталин, вручив режиссеру Довженко орден Ленина, сказал: «За вами долг – украинский Чапаев». Партии нужны были герои и лучше всего мертвые. От них никакого неожиданного подвоха не жди. Остальное – дело пропагандистской техники, в коей большевики были большими доками.

До того памятного разговора в марте 1935 года имя Щорса было лишь в «украинской номенклатуре героев». О комдиве не упоминала даже БСЭ. Известно о нем было немного. В частности, то, что летом 1918 года Николай Щорс обратился в московское представительство Всеукраинского ВРК, отрекомендовавшись штабс-капитаном, прибывшим в Москву из Сибири, и предложил свои услуги. Так началась карьера красного командира, которая была прервана в августе 1919 года.

Однако после выхода в 1939 году фильма Александра Довженко «Щорс» интерес к легендарному командиру возрос неимоверно. Его именем называли улицы и совхозы, корабли и воинские соединения. Имя этого в буквальном смысле легендарного героя знал каждый советский школьник. По официальной версии, 24-летний комдив погиб в бою под Коростенем от петлюровской пули. На самом же деле гибель Щорса – история поистине детективная.

Странные похороны

Осень 1919 года. В Самару поздним вечером прибыл товарный поезд. Из него выгрузили запаянный цинковый гроб – по тем временам редкость необыкновенная – и в сопровождении небольшой группы приехавших военных под строжайшей охраной перевезли на городское кладбище. Там гроб поспешно опустили в могилу. Трижды прозвучал жиденький револьверный салют. Наспех установили привезенное вместе с гробом деревянное надгробие с фамилией Щорс. И все. Разошлись… Со временем надгробие сгнило, могила затерялась, а вот вопросы остались: почему Щорса похоронили в Самаре, за сотни верст от места гибели? Почему хоронили в запаянном цинковом гробу и тайно?

Уж не потому ли, что кто-то изначально хотел вытравить это имя из памяти народной и предать его забвению?

Результаты экспертизы

И вот 27 марта 1935 года в «Правде» появился очерк о Щорсе писателя Всеволода Вишневского, автора «Оптимистической трагедии». Там говорилось о том, что «Щорс был убит 30 августа 1919 года петлюровской пулей, пробившей голову навылет». Затем на экраны вышел фильм «Щорс». Более того, это имя было отобрано самим Сталиным в перечень героев Гражданской войны в «Кратком курсе истории ВКП(б)». Другими словами, произошла официальная канонизация Щорса.

При этом захоронения, чтобы отдать ему почести, не было. И в 1949 году московские власти дали команду в Куйбышев разыскать захоронение Щорса и установить на нем памятник.

И закипела работа. Вскоре на полутораметровой глубине был обнаружен цинковый гроб. Гроб подняли и доставили в помещение судебно-медицинской экспертизы, где было произведено медицинское исследование. Результаты исследования стали поистине сенсацией и… тут же были спрятаны в спецхран. Ведь в заключении судебно-медицинской экспертизы таилась мина замедленного действия. Оно констатировало, что «повреждения черепа нанесены револьверной пулей… Входное отверстие в затылке справа, а выходное – в области левой теменной кости… Следовательно, направление полета пули – сзади наперед и справа налево… Выстрел был произведен с близкого расстояния, предположительно с пяти шагов».

Словом, стреляли Щорсу в затылок и, скорее всего, свои. Есть от чего прийти в смятение.

«Единственный» свидетель

Так что же произошло 30 августа 1919 года под Коростенем?

Долгое время считалось, что единственным свидетелем гибели Щорса был его заместитель Иван Дубовой. Позднее он писал: «Противник открыл сильный пулеметный огонь… Прошло мгновение – и Щорс упал на землю. Я подполз к нему, начал смотреть. Вижу, показалась кровь на затылке. Я снял с него фуражку – пуля попала в левый висок и вышла в затылок…»

Странно. Описание свидетеля и экспертиза: все с точностью до наоборот. Да и, как известно, пулеметы револьверными пулями не стреляют, а тем более с расстояния пяти шагов. Рядом могут быть только свои. И вооружены они, как правило, револьверами…

Выстрел в затылок

Версию о единственном свидетеле разбил еще в марте 1935 года в украинской республиканской газете «Коммунист» материал за подписью бывшего командира Богунского полка Квятека, который сообщал, что «30 августа на рассвете прибыли в часть комдив товарищ Щорс, его заместитель Дубовой и уполномоченный реввоенсовета 12-й армии товарищ Танхиль-Танхилевич. Через некоторое время Щорс и сопровождавшие поехали на передовую… Началась стрельба, они залегли. Танхиль-Танхилевич стал отстреливаться… Товарищ Щорс поднял голову, и в этот момент в него попала вражеская пуля»…

Итак, выходит, что Дубовой был не единственным свидетелем смерти Щорса. Оказывается, возле Щорса с одной стороны залег Дубовой, а с другой – вооруженный револьвером Танхиль-Танхилевич. Видимо, именно он и стал убийцей Щорса.

Однако это всего лишь предположение, причем не самое лучшее, но оно, по крайней мере, подводит нас к ответу на вопросы: кому была выгодна гибель Щорса и почему убийцу прикрывал Иван Дубовой?

Из командира в заместители

Известно, что Иван Дубовой стал щорсовским заместителем за несколько дней до того рокового выстрела – 19 августа 1919 года. Тогда приказом командующего 12-й армии произошло слияние 1-й Украинской дивизии Щорса и 44-й стрелковой дивизии Дубового (в нее вошли остатки 1-й Украинской армии, которой незадолго до этого также командовал Дубовой). Новой дивизии присвоили номер 44, но ее командиром стал Щорс, а Дубовой – заместителем…

Наконец, остается добавить, что 23 октября 1919 года, почти через два месяца после гибели Щорса, именно Дубовой возглавил командование все той же 44-й дивизии…

«Неукротимый» Щорс

Однако вряд ли убийство Щорса сошло бы с рук Танхиль-Танхилевичу и Дубовому, если бы у них не было серьезной поддержки.

Сторонники версии о причастности этих людей к гибели Щорса считают, что преступный замысел был спланирован в недрах реввоенсовета 12-й армии Южного фронта. Скорее всего, во главе плана по устранению Щорса стоял руководитель реввоенсовета армии Семен Аралов.

«Между Щорсом и Араловым складывались сложные взаимоотношения, – напишет позднее в своих воспоминаниях бывший член реввоенсовета Украинского фронта, герой Гражданской войны Щаденко. – Аралов считал, что Щорс «неукротим», и то, что щорсовцами должен заняться военный трибунал».

Аралов непрестанно теребил телеграммами своего патрона – тогдашнего наркомвоенмора Льва Троцкого – о «не заслуживающих доверия» командирах-щорсовцах: «Со здешними украинцами работать невозможно. Они ненадежны. С кулацкими настроениями».

А так как в 1919 году Троцкий вел решительную борьбу с «партизанщиной», то Щорс представлялся ему не менее опасным, чем Нестор Махно.

В ответ Троцкий прислал телеграмму с требованием навести порядок и почистить командный состав. Только этого Аралов и ждал. Что касается средств – война все спишет. А тем более гражданская. Слово же «чистка» воспринималось весьма конкретно в соответствии с инстинктами революционного правосознания.

Гибель сподвижников

Вскоре при очень загадочных обстоятельствах был убит щорсовец Тимофей Черняк – командир Новгород-Северского полка. Потом настал черед и неукротимого «батьки» Василия Боженко, командира бригады. Его отравили в Житомире. Оба были ближайшими сподвижниками Николая Щорса…

Слухи о том, что первопричина загадочных смертей – глава реввоенсовета, не стихали. Щорсовцы говорили об этом довольно открыто. И, думается, они были не далеки от истины. Ведь и сам Семен Иванович Аралов спустя сорок лет в своих воспоминаниях о Гражданской войне обмолвился весьма примечательной фразой: «К сожалению, упорство в личном поведении Щорса привело его к преждевременной гибели»…

Круг замкнулся. Сакраментальное «нет человека – нет проблемы» стало краеугольным камнем кадровой политики большевиков и нормой существования целых поколений.